Неточные совпадения
Разговаривая и здороваясь со встречавшимися знакомыми, Левин с князем прошел все комнаты:
большую, где стояли уже столы и играли в небольшую игру привычные партнеры; диванную, где играли в шахматы и сидел Сергей Иванович, разговаривая с кем-то; бильярдную, где на изгибе комнаты у дивана составилась веселая
партия с шампанским, в которой участвовал Гагин; заглянули и в инфернальную, где у одного стола, за который уже сел Яшвин, толпилось много державших.
Княжне Кити Щербацкой было восьмнадцать лет. Она выезжала первую зиму. Успехи ее в свете были
больше, чем обеих ее старших сестер, и
больше, чем даже ожидала княгиня. Мало того, что юноши, танцующие на московских балах, почти все были влюблены в Кити, уже в первую зиму представились две серьезные
партии: Левин и, тотчас же после его отъезда, граф Вронский.
В этом предположении утвердило Левина еще и то замечание, что брат его нисколько не
больше принимал к сердцу вопросы об общем благе и о бессмертии души, чем о шахматной
партии или об остроумном устройстве новой машины.
— Вы — оптимист, — возражал ему
большой, толстогубый Тарасов, выдувая в как ф, грозя пальцем и разглядывая Змиева неподвижным, мутноватым взглядом темных глаз. — Что значит: Россия пробуждается? Ну, признаем, что у нас завелся еще двуглавый орел в лице двух социалистических, скажем,
партий. Но — это не на земле, а над землей.
Самгин молчал. Да, политического руководства не было, вождей — нет. Теперь, после жалобных слов Брагина, он понял, что чувство удовлетворения, испытанное им после демонстрации, именно тем и вызвано: вождей — нет,
партии социалистов никакой роли не играют в движении рабочих. Интеллигенты, участники демонстрации, — благодушные люди, которым литература привила с детства «любовь к народу». Вот кто они, не
больше.
Среда, в которой он вращался, адвокаты с
большим самолюбием и нищенской практикой, педагоги средней школы, замученные и раздраженные своей практикой, сытые, но угнетаемые скукой жизни эстеты типа Шемякина, женщины, которые читали историю Французской революции, записки m-me Роллан и восхитительно путали политику с кокетством, молодые литераторы, еще не облаянные и не укушенные критикой, собакой славы, но уже с признаками бешенства в их отношении к вопросу о социальной ответственности искусства, представители так называемой «богемы», какие-то молчаливые депутаты Думы, причисленные к той или иной
партии, но, видимо, не уверенные, что программы способны удовлетворить все разнообразие их желаний.
Он отмечал, что по составу своему сборища становятся всё пестрее, и его особенно удовлетворял тот факт, что к основному, беспартийному ядру таких собраний все
больше присоединялось членов реформаторских
партий и все более часто, открыто выступали люди, настроенные революционно.
Солдаты были мелкие, украшены синими шнурами, их обнаженные сабли сверкали тоже синевато, как лед, а впереди
партии, позванивая кандалами, скованные по двое за руки, шагали серые, бритоголовые люди, на подбор
большие и почти все бородатые.
На шести предшествующих этапах конвойные офицеры все, несмотря на то, что переменялись, все одинаково не допускали Нехлюдова в этапное помещение, так что он
больше недели не видал Катюшу. Происходила эта строгость оттого, что ожидали проезда важного тюремного начальника. Теперь же начальник проехал, не заглянув на этапы, и Нехлюдов надеялся, что принявший утром
партию конвойный офицер разрешит ему, как и прежние офицеры, свидание с арестантами.
Так это и было на последнем этапе перед
большим городом, на котором
партию принял новый конвойный офицер.
Всё затихло. Ворота отворили,
партия выступила наружу, построилась; конвойные опять пересчитали; уложили, увязали мешки, усадили слабых. Маслова с девочкой на руках стала к женщинам рядом с Федосьей. Симонсон, всё время следивший за тем, что происходило,
большим решительным шагом подошел к офицеру, окончившему все распоряжения и садившемуся уже в свой тарантас.
Начали третью
партию, мало-помалу разговор о Мите затих; но, докончив третью
партию, Петр Ильич
больше играть не пожелал, положил кий и, не поужинав, как собирался, вышел из трактира.
Вскоре по приезде я все через них же получил место в конторе одного из немногих
больших торговых домов их
партии в Нью-Йорке».
Впрочем, «Москвитянин» выражал преимущественно университетскую, доктринерскую
партию славянофилов.
Партию эту можно назвать не только университетской, но и отчасти правительственной. Это
большая новость в русской литературе. У нас рабство или молчит, берет взятки и плохо знает грамоту, или, пренебрегая прозой, берет аккорды на верноподданнической лире.
Ледрю-Роллен сначала, потом полковник Фрапполи как представитель мацциниевской
партии заплатили
большие деньги, но не спасли «Реформу». Все резкие органы социализма и республики были убиты этим средством. В том числе, и в самом начале, Прудонов «Le Representant du Peuple», потом его же «Le Peuple». Прежде чем оканчивался один процесс, начинался другой.
За политические ошибки он, как журналист, конечно, повинен ответом, но и тут он виноват не перед собой; напротив, часть его ошибок происходила от того, что он верил своим началам
больше, чем
партии, к которой он поневоле принадлежал и с которой он не имел ничего общего, а был, собственно, соединен только ненавистью к общему врагу.
По всей Садовой в день прохода
партии — иногда в тысячу человек и
больше — выставлялись по тротуару цепью солдаты с ружьями.
До прибытия
партии приходит
большой отряд солдат, очищает от народа Владимирку и
большое поле, которое и окружает.
Всех
партий по течению Меледы и ее притоков сошлось
больше сотни, и стоном стон стоял.
Холод проникает всюду и заставляет дрожать усталую
партию, которая вдобавок, ожидая посланных за пищею квартирьеров, улеглась не евши и, боясь преследования, не смеет развести
большого огня, у которого можно бы согреться и обсушиться.
Приехала
большая компания немцев, служащих в оптическом магазине, приехала
партия приказчиков из рыбного и гастрономического магазина Керешковского, приехали двое очень известных на Ямках молодых людей, — оба лысые, с редкими, мягкими, нежными волосами вокруг лысин — Колька-бухгалтер и Мишка-певец, так называли в домах их обоих.
Последние возлагают на него
большие надежды (они бездетны, и имение их должно перейти Сереже) и исподволь подыскивают ему приличную
партию; но он покуда еще уклоняется от брачных оков.
— Необходимо так, — подхватил князь. — Тем
больше, что это совершенно прекратит всякий повод к разного рода вопросам и догадкам: что и как и для чего вы составляете подобную
партию? Ответ очень простой: жених человек молодой, умный, образованный, с состоянием — значит, ровня… а потом и в отношении его, на случай, если б он объявил какие-нибудь претензии, можно прямо будет сказать: «Милостивый государь, вы получили деньги и потому можете молчать».
Условливается это, конечно, отчасти старым знакомством, родственными отношениями, участием моим во всех ихних делах, наконец, установившеюся дружбой в такой мере, что ни один человек не приглянулся Полине без того, что б я не знал этого, и уж, конечно, она никогда не сделает такой
партии, которую бы я не опробовал; скажу даже
больше: если б она, в отношении какого-нибудь человека, была ни то ни се, то и тут в моей власти подлить масла на огонь — так?
Лицо gnadige Frau одновременно изображало
большое внимание и удовольствие: она вторую уж
партию выигрывала у отца Василия, тогда как он отлично играл в шахматы и в этом отношении вряд ли уступал первому ее мужу, пастору, некогда считавшемуся в Ревеле, приморском городе, первым шахматным игроком.
впуталось в их взаимные пререкания, поощряло, прижимало, соболезновало, предостерегало. А «
партии», видя это косвенное признание их существования, ожесточались все
больше и
больше, и теперь дело дошло до того, что угроза каторгой есть самое обыкновенное мерило, с помощью которого одна «
партия» оценивает мнения и действия другой.
— Елкин
больше знает! — замечали другие, но как-то уступчиво замечали. Обе
партии заговорили вдруг в чрезвычайно уступчивом тоне.
Раньше наша компания старалась держаться во всех играх вместе, а теперь я видел, что Чурка и Кострома играют всегда в разных
партиях, всячески соперничая друг с другом в ловкости и силе, часто — до слез и драки. Однажды они подрались так бешено, что должны были вмешаться
большие и врагов разливали водою, как собак.
— Ничего, князь: не вздыхайте. Я вам что тогда сказал в Москве на Садовой, когда держал вас за пуговицу и когда вы от меня удирали, то и сейчас скажу: не тужите и не охайте, что на вас напал Термосесов. Измаил Термосесов вам
большую службу сослужит. Вы вон там с вашею нынешнею
партией, где нет таких плутов, как Термосесов, а есть другие почище его, газеты заводите и стремитесь к тому, чтобы не тем, так другим способом над народишком инспекцию получить.
В середине
партии был
большой зеленый значок, и старый фельдфебель роты, очень дальнозоркий, сообщил близорукому Бутлеру, что это должен быть сам Шамиль.
Мелкие чиновники, при появлении таких сановников, прятали трубки свои за спину (но так, чтоб было заметно, ибо дело состояло не в том, чтоб спрятать трубку, но чтоб показать достодолжное уважение), низко кланялись и, выражая мимикой
большое смущение, уходили в другие комнаты, даже не окончивши
партии на бильярде, — на бильярде, на котором, в часы, досужие от карт, корнет Дрягалов удивлял поразительно смелыми шарами и невероятными клапштосами.
Иду я раз таким образом в нескольких милях от Женевы, долго шел я один… вдруг с боковой дороги вышли на
большую человек двадцать крестьян; у них был чрезвычайно жаркий разговор, с сильной мимикой; они так близко шли от меня и так мало обращали внимания на постороннего, что я мог очень хорошо слышать их разговор: дело шло о каких-то кантональных выборах; крестьяне разделились на две
партии, — завтра надобно было подать окончательные голоса; видно было, что вопрос, их занимавший, поглощал их совершенно: они махали руками, бросали вверх шапки.
Во-первых, я скажу: зачем же ты не учился? а во-вторых, не то что у Мейербера, а у последнего немецкого флейтщика, скромно высвистывающего свою
партию в последнем немецком оркестре, в двадцать раз
больше идей, чем у всех наших самородков; только флейтщик хранит про себя эти идеи и не суется с ними вперед в отечестве Моцартов и Гайднов; а наш брат самородок"трень-брень"вальсик или романсик, и смотришь — уже руки в панталоны и рот презрительно скривлен: я, мол, гений.
…Владимирка —
большая дорога. По избитым колеям, окруженная конвоем, серединой дороги гремит кандалами
партия арестантов. Солнце жарит… Ветер поднимает пыль. Путь дальний — из Московской пересыльной тюрьмы в Нерчинскую каторгу.
Огромного роста, сухой и костистый, в долгополом сюртуке, черномазый, с ястребиными глазами, он с часу дня до позднего вечера пребывал ежедневно в бильярдной
Большой московской гостиницы, играл по рублику
партию на бильярде, причем кия в руки не брал, а мазиком с «ярославским накатом».
Дворяне, избравшие Якова Львовича с таким восторженным единодушием, начали пожиматься и стали поговаривать, что он слишком
большой хлопотун и на предводительской должности тяжеленек. Прошел еще годик, и у дяди среди самих дворян завелись враги, составившие к концу его служебного срока против него сильную
партию, которая без всякой застенчивости распространяла слух, что дяде на второй срок губернским предводителем не бывать.
По странному стечению обстоятельств, барон в эти минуты думал почти то же самое, что и княгиня: в начале своего прибытия в Москву барон, кажется, вовсе не шутя рассчитывал составить себе
партию с какой-нибудь купеческой дочкой, потому что, кроме как бы мимолетного вопроса князю о московском купечестве, он на другой день своего приезда ни с того ни с сего обратился с разговором к работавшему в
большом саду садовнику.
— Но я подозреваю, что он предводитель какой-нибудь
большой польской
партии! — подхватила Елена.
Одни говорили, что виноват Колесников, уже давно начавший склоняться к
большим крайностям, и
партия сама предложила ему выйти; другие обвиняли
партию в бездеятельности и дрязгах, о Колесникове же говорили как о человеке огромной энергии, имеющем боевое прошлое и действительно приговоренном к смертной казни за убийство Н-ского губернатора: Колесникову удалось бежать из самого здания суда, и в свое время это отчаянно-смелое бегство вызвало разговоры по всей России.
— Да, это Юлия Владимировна: прекрасная девица. Дай только бог ей
партию хорошую, а из нее выйдет превосходная жена; наперед можно сказать, что она не огорчит своего мужа ни в малейших пустяках, не только своим поведением или какими-нибудь неприличными поступками, как делают в нынешнем свете другие жены. — Последние слова Феоктиста Саввишна произнесла с
большим выражением, потому что, говоря это, имела в виду кольнуть Лизавету Васильевну.
Гаврила Иваныч сразу насчитал
больше десятка
партий.
— А нужно… вот увидите. Я немножко, знаете, играю. Скучно в лесу иногда бывает, особенно осенью, когда ненастье зарядит недели на три. Две
партии уже отправились, — перескочил он к злобе дня, — это доверенные от Охлестышевых. Ну, да эти не опасны, пусть поездят по лесу. Я, признаться сказать,
больше всего опасаюсь Агашкова и Куна… Черт их знает, что у них на уме.
Совсем нет; мы хотели только сказать, что так как у нас до сих пор литература не считалась важной и существенной принадлежностью жизни, то по
большей части никто и не думал делать ее орудием своих планов, никто не обращал внимания на то, служит ли литература каким-нибудь
партиям и каким именно, к чему она расположена, против чего восстает.
— Верно, — подтвердил бродяга, — сколько теперича этих самых молоканов да штундистов с
партиями гонят. И что ни дальше, то
больше. Ну, спасибо. Эту книгу я теперича беспременно прочитаю.
То верховая езда по окрестностям, целыми
партиями, то прогулки в бор или по реке; пикники, обеды в поле; ужины на
большой террасе дома, обставленной тремя рядами драгоценных цветов, заливавших ароматами свежий ночной воздух, при блестящем освещении, от которого наши дамы, и без того почти все до одной хорошенькие, казались еще прелестнее с их одушевленными от дневных впечатлений лицами, с их сверкавшими глазками, с их перекрестною резвою речью, переливавшеюся звонким, как колокольчик, смехом; танцы, музыка, пение; если хмурилось небо, сочинялись живые картины, шарады, пословицы; устраивался домашний театр.
Через два дня Никита с
партией новобранцев шагал по сугробам
большой дороги в губернский город, где стоял полк, в который он был назначен.
Его величества, однако, не было в числе игравших на бильярде. Какой-то англичанин, вероятно офицер с английского военного фрегата, стоявшего на рейде, на вопрос Володи, нет ли короля в числе играющих, отвечал, что он уже сыграл несколько
партий и ушел, вероятно, прогуляться среди своих подданных, и советовал Володе идти к
большому освещенному, открытому со всех сторон зданию на столбах в конце улицы, на площадке, окруженной деревьями, откуда доносились звуки, напоминающие скрипку.
Граф Алексей Григорьевич был
большой мастер играть в любовь и с особенным искусством сыграл задуманную теперь
партию.
На правах
большого и самого умного, Гриша забрал себе решающий голос. Что он хочет, то и делают. Долго и тщательно проверяют Соню, и к величайшему сожалению ее партнеров оказывается, что она не смошенничала. Начинается следующая
партия.
Из самолюбия человек примыкает к тем или иным
партиям, идеологическим направлениям, общественным группировкам и в них видит наибольшую реальность, потому что эти
партии, направления, группировки менее ранят его самолюбие и дают ему
большее удовлетворение.